Усть-Илимск Online

Осенью прошлого года «Байкальские вести» посвятили несколько публикаций проблемам охотничьего промысла и сохранения промыс­ловых видов животных на территории Приангарья. Резонанс этих публикаций оказался неожи­данно громким, на страницах газеты завязалась дискуссия между специалистами охотничье-промыслового хозяйства. Накал страстей порой зашкаливал.

Так, директор усть-илимского охотничье-рыболовного хозяйства «Кедровое» Петр Ян­ковский в дискуссионном запале в своей публи­кации «Есть такая профессия - кляузы писать!» опустился до банальных оскорблений в адрес Николая Плясуна, автора статьи «Самцы с торча­щими ушами». В комментарии к публикации Пе­тра Янковского («Какие люди!.. И без конвоя?!») я предположил, что «Николай Петрович Плясун сочтёт для себя необходимым дать через газету аргументированный ответ своему оппоненту Ян­ковскому, оставив за собой право обратиться в суд с иском о защите чести и достоинства».

Так оно и оказалось, и сегодня мы публикуем ответ Николая Плясуна. Насколько мне извест­но, исковое заявление в суд Николаем Петрови­чем тоже подготовлено.

Юрий Удоденко, «Байкальские вести» № 5,10-16 февраля 2009 года.

Обращение в газету с оскорбительными измышлениями в мой адрес со стороны П.А. Янковского служит доказательством безответственности и беспринципности руко­водства управления Россельхознадзора по Ир­кутской области, которое и раньше использо­вало этого гражданина для подобных нападок в мой адрес. Неудивительно, что Пётр Алексе­евич искренне скорбит, что бывший мэр Усть-Илимского района Н.Г. Иванов потерпел пора­жение на выборах в 1998 году.

Главную «заслугу» в этом проигрыше Ян­ковский приписал мне, районному охотове­ду Н.П.Плясуну. Но я не согласен с отведенной мне почётной ролью политического могильщика экс-мэра Иванова: его прокатили местные жите­ли, которые знали истинную цену главе район­ной муниципальной власти, а потому проголо­совали против Николая Григорьевича.

Почему же так не люб стал избирателям Нико­лай Иванов? Да потому, что они знали о своем мэре такое, что не делало ему чести.
Будучи большим любителем охоты на ло­сей, Николай Григорьевич вытеснил одно­го доверчивого охотника с промыслового участка с целью «прихватизации» последнего. Вскоре, в нарушение установленного порядка и, вероятно, используя служебное положение, он получил в частную аренду эти богатые зверем угодья. Затем мэр вошёл в состав правления соз­данного при его же покровительстве потреби­тельского кооператива охотников «Соболь».

При этом Усть-Илимский зверопромхоз ще­дро и безосновательно выделивший более 20 тысяч гектаров в аренду Николаю Иванову, почему-то не стал платить установленную до­говором арендную плату в небогатый бюджет района. Видимо, сработал принцип: ты - мне, я -тебе...

Иванов отчаянно охранял свой участок от кон­курентов, даже применял, мягко говоря, запре­щенные приемы. Однажды в тайге, примыкаю­щей к его угодьям, он позволил себе расстре­лять автомобиль охотников, занимавшихся про­мыслом дичи на законных основаниях. При этом мэр умудрился уйти от уголовной ответственно­сти, хотя по факту такого вопиющего бесчинства обстрелянный Ивановым охотник обращался в ОВД по Усть-Илимскому району. Мэр избежал уголовной ответственности, возместив потер­певшему ущерб, причиненный расстрелом всех колес его автомобиля.

Лично мне при исполнении обязанностей го­синспектора приходилось встречаться с Нико­лаем Ивановым в ситуациях, когда имела место незаконная охота и организация лично им незаконного рыболовства. По этим фактам инфор­мация направлялась в средства массовой ин­формации и прокуратуру, однако бывший рай­онный прокурор вместо того, чтобы принять меры к зарвавшемуся чиновнику, больше пы­тался усмирять работников госохотнадзора и со­трудников милиции, которые «мешали» Ивано­ву и ему подобным «хозяевам жизни» творить в тайге произвол.

Например, в июне 2004-го оперативная группа охотнадзора, милиции и рыбоохраны встретила заместителя мэра Усть-Илимска Н.Г. Иванова на реке Илиме. На катере вместе с Николаем Гри­горьевичем и его коллегами, напоминающи­ми «братков», находились оборотни-егеря из соседнего Нижнеилимского района. Дружная компания занималась незаконной охотой и ры­балкой, прикрываясь липовыми документами о проведении природоохранного рейда. В мо­мент проверки и попытки изъятия незаконно на­ходившегося на катере оружия Николай Иванов, юрист по образованию, давал «мудрые» советы друзьям, как избежать ответственности.

Было дело – наш герой организовал неза­конный промысел рыбы в нерестовый пе­риод в незакрепленном документально месте. У нанятых Николаем Григорьевичем «до­бытчиков» в момент проверки было обнаружено пять литров икры, 17 свежепосоленных щук, пять незаконно отстрелянных ондатр, большое коли­чество сетей.
Вся эта и другая, изымаемая госинспектора­ми браконьерская охотничье-рыболовная про­дукция сдавалась без какого-либо ветеринар­ного и санитарно-эпидемиологического обсле­дования в торговую фирму, владельцем кото­рой является сын... работника Россельхознадзора И.С. Костина, а главным бухгалтером работа­ла жена С.В. Привалихина, который в тот период времени занимал должность руководителя Усть-Илимского межрайонного отдела Россельхознадзора.

Неужто перепродажа незаконно выловленной рыбы и отстрелянной дичи через сеть магази­нов, к которым имеют отношение должностные лица Россельхознадзора, не смущает руководи­телей этого федерального ведомства?

Находившийся в месте обнаружения престу­пления Иванов от встречи с госинспекторами для дачи пояснений уклонился. Расследование по данному факту прокуратурой не проведено, к правовой ответственности за проделки муни­ципального служащего были привлечены толь­ко нанятые им рыбаки.

Что же касается заявления Янковского о том, что я «тиснул грязную и лживую ста­тью, обвинив кандидата в мэры Николая Иванова опять же в браконьерстве!., все оказа­лось брехней...», то эти утверждения опровер­гаются изощренными отписками усть-илимских милиционеров, прокуроров и судьи. Они объе­диненными усилиями заволокитили явное кри­минальное дело, и это опять наталкивает меня на мысль о том, что правосудие у нас - понятие рыночное.

Чего только стоит следующий факт: прокурор (теперь уже бывший) В.Е. Сидоренко, получив 13 марта 1998 года материал, в котором одним из фигурантов дела значился Николай Иванов, на­правил документы в РОВД только 30 июня! По­чему так долго государево око присматривалось к аргументированным материалам о явном бра­коньерстве, совершенном высокопоставленным муниципальным чиновником? Почему в уста­новленные законом сроки не принималось ре­шение, не осуществлялись меры по организации оперативного расследования?.. А в мае растаял снег, и мутной водой смыло следы браконьер­ской охоты в угодьях мэра.

22 июня 1998 года, когда материал по фак­ту браконьерства ещё пылился в усть-илимской прокуратуре, почти за два месяца до приня­тия милицией официального постановления по делу, Николай Иванов подает исковое заявле­ние в суд. В нем он пишет: «Исследовав пред­ставленные материалы, заслушав мои объясне­ния и объяснения свидетелей, в возбуждении уголовного дела было отказано за отсутствием состава преступления (уведомление РОВД Усть-Илимского района № 8408 от 19.08.98)».

Откуда в конце июня Иванов мог знать о том, что будет почти через два месяца?! На мои на­стойчивые запросы прокуратура и милиция не реагировали. Они умышленно волокитили дело до истечения сроков давности. Об этом я дога­дался после спешно организованного в отноше­нии меня судебного процесса, об «объективно­сти» которого свидетельствует один факт: в ходе суда заслушан лишь один свидетель, причем со стороны истца Николая Иванова. Этим свидете­лем был... Петр Янковский, который красочно живописал о моих, якобы публичных, оскорбле­ниях в адрес бывшего мэра. Заслушать свидете­лей с моей стороны судья М. Мусимович, види­мо, посчитала излишним...
Милиция, прокуратура и суд снисходительно относились к проделкам Ни­колая Иванова. В начале ноября 1997 года сотрудники егерской службы на участке Ивано­ва при производстве рейда по охране охотугодий совместно с работниками милиции обнару­жили свежие останки двух убитых лосей. Зверей расстреляли с автомобиля УАЗ, что подтвержда­лось картиной следов, оставленных «добытчи­ками» на снегу.

Аккуратность разделки и укладки трофеев указывала на неспешность и безбоязненность стрелявших, что нехарактерно для случайно зае­хавших в чужие места браконьеров. Зная, что на этом участке промышляют только Н.Г.Иванов и его товарищи, егеря составили акт и подробную схему места добычи лосей. На этой территории категорически запрещена охота с применением автотранспорта, а обнаруженное подтверждало совершение уголовно наказуемого деяния.

В результате проверки было установлено, что каких-либо заявлений и подтверждений от Н.Г.Иванова об отстреле лосей на его террито­рии в ноябре 1997 года не поступало. По зако­ну охотник обязан был сдать освоенную лицен­зию по месту её получения в течение пяти дней после добычи зверя или в такие же сроки после завершения охотничьего сезона на данный вид животных, если лицензия осталась открытой, то есть животное было не добыто. В том охотсезоне охота на лосей была разрешена до 15 января 1998 года. Н.Г. Иванов, получив в ПКО «Соболь» три именные лицензии на лося, освоил их до начала 1998 года (одна лицензия была закрыта 07.11.1997), но сдал их, в нарушение правил охо­ты, только 25 января 1998 года.

Кроме этого явного нарушения имели ме­сто и другие. Одну лицензию Николай Иванов передал другому охотнику, что противозаконно. Лицензия была закрыта этим охотником, а подписана от имени Иванова. В другой лицензии отсутствовала точная дата от­стрела: было написано - «двадцать девятое» - без указания месяца и года. На двух бланках ли­цензий наблюдались явные следы затирок пер­воначальных записей, что позволяет предполо­жить факт добычи на одну лицензию несколь­ких зверей...

После сбора информации по браконьерской охоте и документального её подтверждения Н.Г.Иванов лично каялся в совершенном право­нарушении бывшему главному охотоведу Ир­кутского облохотуправления А.П. Галаджеву, а позднее и мне. Николай Григорьевич, надеясь в очередной раз сесть в кресло мэра Усть-Илимского района, обещал «златые горы», если дело о браконьерстве спустят на тормозах.

Видимо, кое-кто из должностных лиц купил­ся на эти посулы. Другого объяснения тому факту, что, в нарушение всех норм уголовно-процессуального кодекса, в течение так назы­ваемого расследования работники правоохра­нительных органов даже не предпринимали по­пытку выезда на место совершения преступле­ния, я найти не могу. Не опрашивались работники егерской службы и госохотнадзора, не проверялись соответствующим образом и не анали­зировались документы, подтверждающие факт браконьерства...

В своей публикации «Есть такая профессия - кляузы писать!» Янковский утверждает, что мои обращения в правоохранитель­ные органы о фактах браконьерства и злоупо­треблений должностных лиц Россельхознадзора рассыпались «при первых же проверках в соот­ветствующих инстанциях...». Увы, тут Петр Алек­сеевич прав.

С 2001 года в Усть-Илимском районе ни один злостный браконьер не был привлечён к уголов­ной и материальной ответственности, хотя служ­ба охотнадзора направила в прокуратуру и ми­лицию десятки материалов. На охоте, в том чис­ле незаконной, охотниками было ранено три че­ловека, двое погибли, но никто к ответственно­сти не привлечён.

К примеру, при загадочных обстоятельствах из карабина «Тигр», хозяином которого был А.Е. Бабак, начальник отдела лицензионно-разрешительной системы УВД по Усть-Илимску, на охоте был ранен человек. И ничего: Бабак продолжает работать в этой должности, решая вопросы запрета или выдачи разрешений на приобретение оружия гражданам! Старший сле­дователь прокуратуры А.Е. Янюк в октябре 2005-го совместно с родственником-адвокатом изъ­ял вещественное доказательство - стегно лося из автомобиля, доставленного охотнадзором в РОВД вместе с двумя браконьерами. Сегодня Янюк продолжает работать в органах правопо­рядка...

В мае 2001-го сам Янковский организовал на меня наезд жуликов. Они, угрожая, требовали, чтобы я прекратил все действия по решению во­просов, связанных с перезакреплением охотугодий в Усть-Илимском районе и изъятием их из ведения возглавляемой Янковским организа­ции. В связи с угрозами, которые я воспринимал реально, мне пришлось обращаться в милицию. По факту угроз направлялись официальные за­явления руководству ГУВД, УБОПа Иркутской области. Кстати, в конце мая 2001 года был за­стрелен райохотовед Нижнеилимского района. Впоследствии охотугодья были изъяты из ве­дения райохотобщества, ничего Янковскому не помогло...